Сергей Лукьяненко. "Дневной Дозор"

Маг из резерва тотчас взялся за амулет, а второй рукой нашарил ладонь ведьмы. Некоторое время они сосредотачивались, а в итоге все трое, закрыв глаза и взявшись за руки, погрузились в подобие неглубокого транса. - Помогайте, кто в состоянии, - велела Анна Тихоновна. Я помочь пока не мог. Точнее, энергия, которую я мог бы на это дело потратить, не шла ни в какое сравнение с силой амулета. Изрядно я все-таки выложился на Страстном бульваре... Дозор занимался своим делом. Штаб неявно бурлил - вроде бы никто не бегает, никто не суетится, но напряжение прямо-таки висит в воздухе. Мне стало неловко - я был единственным бездельником в штабе. И что-то мне подсказывало, что в ближайшие минуты помочь я все равно не смогу. И я улизнул. Встал и скользнул в сумрак. А потом - еще глубже, на второй уровень. Падение со второго этажа заняло у меня минуты три, причем я ускорялся как мог. Странно, я думал, что сумрак меня измочалит окончательно, а я, наоборот, приободрился, словно душ принял и сто граммов хлопнул. Удивительно. Кстати, второе неплохо бы и осуществить. Вынырнув из сумрака, я направился к соседнему зданию - продолговатому бруску из стекла и бетона, совсем непохожему на административный корпус, увенчанный шпилем - память о помпезных в архитектурном плане пятидесятых. Куртку я оставил в штабе, поэтому до входа пришлось учинить пробежку. Ветер нес мелкое снежное крошево, и я подумал: а как будет садиться самолет из Одессы? Снег, темень, погода.- собаку на улицу не выгонишь. Да еще Светлые, поди, постараются, подпортят как смогут. Но если самолет не сядет - куда он денется? Перенаправят все-таки на другой аэродром? В Быково или Домодедово? Кстати, мысль, надо будет ее высказать Эдгару или Анне Тихоновне. Чтоб разослали на всякий случай дозорных... Впрочем, самолет могут завернуть куда-нибудь в Калугу или Тулу. Если там погода получше. А так вполне может оказаться, ведь здесь, во Внуково, явно стараются Светлые метеомаги. В здании аэропорта было тепло и уютно - после улицы. Я сразу пошел на второй этаж, к бару, где мы с Борянским как-то в ожидании самолета пили пиво, грызли орешки и слушали буквально преследовавшую нас в той поездке песню про то, что "вот лето пролетело, все осталось позади". Я не сразу сообразил, что это воспоминание, которых у меня почти и не сохранилось. Откуда вынырнуло оно, из каких глубин моего сознания? Не знаю. Я попытался сообразить, кто такой Борянский, но не смог вспомнить даже его лица. А уж куда и зачем мы ездили-летали... Почему-то возникало лишь навязчивое воспоминание, что в его квартире, еще в давние советские годы, было громадное биде. Правда, не работающее... да и действительно, зачем советскому человеку биде? Но бар остался именно таким, каким я его запомнил. Стойка, высокие табуреты, блестящие пивные краны. И телевизор в углу. Только клип по нему крутили совсем другой. Парень с подозрительно красными глазами под дождем целовал руку девушке в алом платье. Ну а дальше все пошло как положено в хорошем триллере - волчьи пасти и так далее. Мне очень понравился момент, когда спустя какое-то время парень, почему-то одетый в алое платье девушки, вышел в бальный зал и рассыпался на нескольких волков. Ну и последний кадр понравился - девчонка блеснула на гостей покрасневшими глазами... М-да. Вообще-то плохо ребята представляют себе Иных-оборотней. Как и привычно модный писатель Пелевин - реальных вервольфов, жадных, прожорливых и неопрятных. Но снято красиво, ничего не попишешь. Наверняка скинулись вервольфы, заплатили продюсеру, повлияли на музыкантов - и получили красивый, романтичный клип про себя. Вот недавно российские вампиры именно так поступили. На всякий случай я запомнил название группы - Rammstein, чтобы потом найти и послушать повнимательнее. Заказав пива и пару гамбургеров, я уселся боком к телевизору, спиной к залу. В желудке давно уже царило состояние "кишка кишке колотит по башке", и я твердо решил с этим состоянием покончить хотя бы частично. Светлых я ощутил, едва приступив ко второму гамбургеру. Буквально спиной почувствовал. И тут же закрылся - я уже умел это. Я совершенно точно знал, что они меня еще не засекли. Все-таки я сильный Иной, хоть и неопытный. А эти двое были в лучшем случае подмастерьями. Слабенький маг лет двадцати-двадцати двух и начинающий прорицатель. Мне кажется, что будущее я видел куда яснее этого прорицателя - всю бездну возможных вариантов - и точнее смог бы предсказать наиболее вероятные из них. Светлые негромко переговаривались; на обоих лежало умелое заклятие отвода внимания, причем достаточно экзотическая разновидность. Наложено оно было кем-то весьма и весьма сильным. Я вслушался. - ...уже здесь. Шеф говорит, возможна стычка, - тихо сообщил маг. - Нас все равно в оцепление прогонят, - уныло возразил прорицатель. - Тем более после Тигренка и Андрея. - Олег, нам вся сила понадобится, понимаешь? Вся. Без остатка. Коготь не может попасть к Темным - это конец всему. Конец Свету... - Ой, - возразил прорицатель скептически. - Так уж и конец... Маг поправился: - Ну, конец нашему преимуществу. Мы не сможем в ближайшее время прижать Темных. - А это вообще возможно? - В словах прорицателя звучал неприкрытый и очень здоровый скепсис. - Тысячи лет Светлые и Темные существуют бок о бок. Тысячи лет воюют. Дозоры уже сколько лет соперничают. А ведь есть еще и Инквизиция, которая не допускает нарушений равновесия... Светлые на миг отвлеклись от беседы, подошли к началу очереди из трех человек и легонько заморочили мозги всем, включая бармена: - Два десятка гамбургеров и упаковку сока, - велел маг и снова обернулся к собеседнику. Я тоже притворился замороченным. В сущности, Иные очень беспечны. Особенно молодые. Ощущение собственного превосходства над обычными людьми сильно кружит голову, и только с годами возможно понять, что иногда быть человеком гораздо проще и легче, чем быть Иным. - Все равно будет драка. Мне Антон сказал: у Темных какой-то заезжий кудесник появился - Фарида с Данилой на Страстном одной левой уделал. И Тигренка он убил. Сволочь... "Нечего лезть на мирного Темного, - подумал я раздраженно. - Не я за ней гонялся - она за мной..." Насчет "одной левой" - это Светлые врали. Та стычка дорого мне стоила. И тут я понял: что-то началось. Светлые как по команде повернули головы в сторону летного поля и разом ушли в сумрак. Я - лишь секундой позже. На летном поле кто-то из Темных встал перед заснеженной полосой, вытянул перед собой жезл; длиннющий язык пламени лизнул стылый бетон. Раз, другой. Маг просушивал полосу перед посадкой самолета из Одессы. А к нему от здания аэровокзала, увязая в сугробах, спешили Светлые. Выпустив еще несколько языков пламени, маг ушел глубже в сумрак. Кажется, это был Коля. Мои болтуны торопливо свалили снедь в бело-зеленые полиэтиленовые пакеты и рысцой поспешили прочь, топча шевелящийся ковер синего мха. Привольно ему здесь. Сколько людей, сколько эмоций... Одного опоздавшего на самолет пассажира хватит, чтобы на сутки обкормить весь этот ненасытный стланик. Я тоже соскочил с табурета, оставив на стойке недопитое пиво. Сквозь стену аэровокзала происходящее на летном поле было практически неразличимо - я видел только смутные тени Иных с цветными пятнами аур над головами и вязкие сгустки освобождаемой Силы. При этом я продолжал видеть внутренность зала и людей, что терпеливо ожидали рейсов, расположившись в пластиковых креслах. Басовитые раскаты вплелись в сумрак - это дикторша объявляла о том, "что рейс пятнадцать ноль пять из Одессы совершил посадку". Я ринулся вниз по ступеням, лавируя среди еле-еле двигающихся людей. Вниз. Вперед. Теперь направо. Сиганув через турникет, я оказался перед выходом на летное поле. А там шла нешуточная рубка - я буквально кожей чувствовал энергетические всплески. Мощь амулетов и умение магов, все то, что можно было бы употребить на иные цели, а не друг против друга. Как же закостенели Светлые в своей праведной борьбе! У них даже не возникло мысли просто договориться с нами - они с ходу ринулись в атаку. Я чувствовал, что Темным приходится туго. Кажется, вмешался шеф Ночного Дозора, Гесер. И минимум еще двое очень сильных магов находились сейчас там, у подруливающего к стоянке самолета. И тут сквозь стену аэровокзала прорвались четверо. Конечно, все они были Иными. Все, как на подбор, высокие и плечистые, светловолосые и голубоглазые. Эдакие классические викинги рубежа двадцатого и двадцать первого веков. В одинаковых "алясках" и с одинаковыми сумками. Непокрытые волосы были взъерошены, и что-то мне подсказывало: виноват в этом вовсе не ветер. Почему они оставались в человеческом, а не в сумеречном облике - я сразу и не понял. Лишь когда посмотрел на них в человеческом мире и растерянно рассмеялся, то дошло: сумеречный облик - подсознательная мечта Иного - может быть очень разным... Они шли, почти бежали через зал, мимо меня, к выходу. Туда, где ярким световым пятном выделялась перед зданием аэровокзала автостоянка. Мимо меня. Едва они поравнялись со мной, справа вдруг вспух темно-синий цветок размером с грузовик "Урал". Всех, кто находился в сумраке, швырнуло наземь. Лежа на спине, я приподнял голову - синяя вуаль, похожая на исполинскую медузу-аурелию, колыхаясь, висела в воздухе. Но я чувствовал - там, за призрачной завесой, сейчас что-то произойдет. Я угадал - в синей мгле открылся портал.