Сергей Лукьяненко. "Тени Снов"

"Шанс" в ее руках ходил из стороны в сторону, лазерные лучи плетями стегали по земле. Что ее хранило - не знаю. Может быть та удача, что всегда не хватало мне, а может быть безумная отвага. -- Получайте, чужие! Получайте! - кричала Ольга. Глаза ее сверкали. Кто бы сейчас мог подумать, что это мирная учительница начальных классов! Пусть даже ее стрельба была совершенно безрезультатна, она слишком низко опускала ствол, и жгла лишь бетон перед собой, но сам пример внушал гордость за человечество! В рядах псилонцев вдруг раздался взрыв. Чей-то выстрел все-таки пробил защиту десантника! Гротескная фигура задергалась, разломилась пополам, рухнула... -- Так тебе! Так! - завопила Ольга, отнеся удачу на свой счет. Ответный удар псилонцев последовал незамедлительно. Они явно поняли, что мы берем их количеством - и прекратили одиночную стрельбу. Зато перед каждой фигурой вспухло маленькое красное облачко. Я не знал, что это такое. А вот дядя Гриша - знал. -- Всем отходить! Немедленно! - закричал он. - Организованно... Первый и второй взвод налево... Третий и четвертый направо! Какие взводы? Пока мы шли, Григорий как-то пытался разбить нас на отряды, я даже помнил, что попал в четвертый взвод... Вот только бежать направо, огибая воронку оставшуюся от бункера, было самоубийством. Ведь позиции мы занимали, как Бог на душу положит... А красные облачка перед псилонцами слились, растянулись в багровую полосу, и зловещим туманом поползли на нашу позицию. Пожалуй, первый раз в жизни я ослушался дядьку. Я кинулся бежать налево. Рядом неслись отважная Нонова, размахивая тяжеленным "Шансом", будто легонькой указкой, Артем и Эн, сзади - еще с десяток народа. Вся наша позиция сломалась. Лишь несколько человек, то ли не услышав приказа Кононова, то ли впав в горячку боя, остались на своих местах. Мы слышали звуки пальбы, пока полоса багрового тумана не прокатилась по ним. Потом все сразу же стихло. -- Сволочи! Подлецы! - тонко закричала Эн Эйко. - "Ползучий щит" - они не имели права! Господи, да она и впрямь совсем ребенок! Какие права на войне? Прошло всего лишь несколько минут, а наша рассеянная толпа уже была на расстоянии километра от бункера. Фигуры псилонцев размеренно двигались к бункеру, игнорируя редкие выстрелы с такой дистанции. Сейчас они проверят пылающие останки, а потом... Потом отправятся добивать нас. Скорость их движения немногим больше нашей. Но оружие более дальнобойное. И идти так они могут часами, не снижая темпа, они же не тратят силы сами, все делает их броня. Я перешел на шаг, остановился. Моему примеру последовали только дети - и Ольга Нонова, и все остальные продолжали бежать. -- Эн, что вы собираетесь делать? Ни на секунду я не сомневался, что на планету и на приказы Огарина им плевать. Девочка кинула было на меня презрительный взгляд - и вдруг переменилась. -- Надо укрыться. Бой проигран, это ясно. Я кивнул. Чего уж спорить против очевидного. -- Они сейчас начнут прочесывать космопорт. Надо затаиться, а когда сядет "Лоредан" и начнется выгрузка техники - добраться до нашей яхты. Можно попробовать удрать. И даже продолжить регату. -- Вы ополоумели с вашей регатой! - выкрикнул я. Эн Эйко пожала плечиками. -- Ну и что? У тебя снова есть шанс. Только теперь у тебя не только пряник, но и кнут. Безумные дети... Я посмотрел на Артема. Нет, мальчик, похоже, не безумный. У него в глазах читалась и тоска, и страх, и отвращение... но больше всего было мольбы. Почему он так боится умереть? Дети еще не понимают, что такое смерть. Рано ему - так бояться. Но он боялся. Я еще раз посмотрел на дымные столбы. Лихо псилонцы нас разнесли... все наши планы предугадали. Догорают огневые точки "альфа", "бета", "гамма". Вот только точек ведь было четыре! Я замотал головой, пытаясь избавиться от наваждения. Куда мы ходили играть? Обычно - к "альфе" или "гамме", они ближе всего. Реже - к "бете". И лишь пару раз, возвращаясь с похода по лесам, или с Серебряных Водопадов - к "дельте". Неужели Огарин сам не знал о ней? Десять километров... примерно на юго-запад... Я посмотрел в ту сторону - небо оставалось чистым, голубым. -- Я знаю, где мы укроемся, -- сказал я. - Идемте.
Есть такие религии, которые считают, что весь мир - это сон. Сон Бога, придумавшего мир. Твой собственный сон. Сон какого-то ничем не примечательного человека. Это, наверное, многое объясняет, если так думать... сны - они ведь всегда в чем-то ужасны. Даже красивый и добрый сон страшен тем, что приходится просыпаться. Может быть, и впрямь, это все - сон? Мы быстрым шагом шли по бескрайнему бетонному полю, прочь от методично-жестоких псилонцев, от наших ребят, пытающихся противостоять им. Во сне нельзя предать, ведь правда? Или - если ты предал во сне, значит, давно уже готов к этому наяву? А может быть, мне все это снится? И Эн Эйко с ее дерганым братцем, и атака псилонцев... Или, хотя бы, только атака? Сейчас я проснусь, и окажется, что гонщики проследовали дальше, никакого "Лоредана" нет и в помине, а мне надо покупать букетик цветов и идти к Ольге Ноновой свататься... Отец Виталий, наверное, так истолкует мой кошмарный сон, в котором немолодая учительница вдруг проявила себя героиней... Нет. Это не так. Все наяву. Просто ожили древние страхи, воплотились в явь страшные сны. Расплывчатые, неясные тени, которые так приятно было представить вечером, под одеялом, отложив книжку о Смутной Войне - они вернулись. Обрели плоть и кровь. И захотели нашей крови. Неужели они не понимают, что прошло почти две сотни лет, что сейчас - мир? Не могут не понимать. Они умные, очень умные, псилонцы. Значит, приказ, отданный сгинувшими давным-давно правителями значит для них так много? Или, просто-напросто, увидев, что на планете по-прежнему земное поселение, они решили, что война была проиграна, а их раса уничтожена подобно сакрасам? И пошли в последний, беспощадный бой, желая если не победить, так хотя бы дорого отдать свою жизнь? Тени. Тени из прошлого. Зажги тысячу лампад, уставь свечами храм, выйди под солнце - они все равно приползут. Из победоносной войны, из овеянных легендами подвигов. Как там звали пилота, протаранившего "Лоредан"? Уже и не помню. Подвиг остался в скупых строках военных архивов. А жертвы его подвига - приползли по месту назначения, чтобы достойно погибнуть. Они ведь обречены. И не могут этого не понимать. Но когда ты лишь тень - тебе уже не больно. -- Алексей? Я покосился на Артема. Мальчик шел рядом со мной, его сестра - чуть впереди. -- Да? -- Ты здесь всю жизнь прожил? -- Угу. Наверное, хочет сказать, как это скучно... Что ж, я и сам понимаю. -- И никуда не приходилось улетать? -- Нет. Он как-то хмуро улыбнулся: -- Я тебе завидую. -- Чего? -- Когда-то я мечтал путешествовать. Потом перестал. -- Почему? Артем пожал плечами: -- Да потому, что у всех путешествий бывает конец. -- А у тебя проблемы, верно? - осторожно спросил я. -- Еще какие. Теперь он больше не выглядел замкнутым. Скорее - обреченным. Будто делал что-то по инерции, потому что надо, ни удовольствия не получая, ни на удачу не надеясь. Так можно писать контрольную, зная, что все равно не сдашь. -- Ты не переживай, -- сказал я. - Уверен, выпутаетесь. Сейчас затаимся, потом вы с Эн улетите... Улыбка у него была хорошая. Только он ни капельки мне не поверил. -- Не выйдет. Ты еще увидишь, правда. Почему я его утешал? Кто из нас сейчас больше нуждался в утешении? На моих глазах гибла наша маленькая община. Впереди не оставалось совсем ничего. И шансы выжить были такие смешные, что их даже сосчитать невозможно. И все-таки мне хотелось утешать этого мальчишку, странного чужака, так неудачно попавшего в наш маленький, тихий мирок. Будто за ним стояли свои тени, и большая беда, чем горящая планета. -- Ты боишься умереть? - спросил я. -- Нет, что ты, -- без всякой рисовки ответил Артем. - Ни капельки... Ой, кто это? Эн, идущая впереди, остановилась, в ее руке тускло блеснул металл. Я кинулся вперед, схватил ее за кисть, закричал: -- Стой! Не вздумай! Это абори! Как это произошло, я и не заметил - только ее руки уже не было в моей. Девочка презрительно посмотрела на меня: -- И что с того? Я знаю, они потенциально опасны. Абори лениво шел нам навстречу. Чихая, сморкаясь, отплевываясь комочками слизи. Среднего возраста, пожалуй. Вздумалось же ему побродить... -- Мир и любовь! - крикнул я. -- Он опасен! - упрямо сказала Эн. -- Ты не представляешь, насколько! -- рявкнул я. - Эн, эти существа излучают направленные микроволновые пучки. Это первое. Они имеют телепатический контакт друг с другом. Это второе. Они эмпаты, и жестоко мстят за гибель любого из собратьев. Убьют и тебя, и всех, кто тебе дорог. Это - третье. Эн глянула на Артема. Заколебалась: -- А если его не трогать? -- Тогда все будет нормально. Они не агрессивны. Им ничего от нас не надо, понимаешь? Ничего! Абори приблизился. Зачавкал, набирая воздух, потом прогнусавил: -- Мир и любовь... Взяв Эн за руку я стал осторожно обходить абори по кругу. Артем шел рядом, держась так, чтобы мы прикрывали его от туземца. -- Мир и любовь... -- повторил абори. Запустил руку в складки плоти, поковырялся. И шагнул в нашу сторону. Диаметром жемчужина была сантиметра три. Не меньше "Плазменного Цветка". Но вдобавок она имела огненно-алую окраску, что само по себе чудовищная редкость. Абори терпеливо ждал.