Сергей Лукьяненко. "Тени Снов"

Обтекаемая, каплевидная, похожая немного на того кита из букваря, что проглотил Иова... -- Пожалуй, новая модель... -- буркнул Денис. - Хорошо... Что ему-то за дело... хоть старая, хоть новая... хоть из картона соплями склеенная... Я даже решил съязвить, на что решался редко, что ему придется лететь не на такой красавице. Но тут телефон в руке Огарина заверещал. -- Да... -- не останавливаясь ответил он. - А кто же... Ага. Ясно. Где? Сколько? Ладно... сажайте. И поднимай всех. Ничего... пинками. Спрашивать я не решился. Но он, не поворачиваясь, объяснил сам: -- Еще три яхты на подходе. И курьерский корабль пятого флота. Знаешь, кто это сел? Лидер Большой Галактической регаты. -- Она же мимо нас не должна проходить! - только и смог я ответить. -- В том-то и дело. Да и нашим тут делать нечего... Давай, побыстрее. -- С какой стати? - по инерции огрызнулся я. -- Считай, что в связи с чрезвычайной ситуацией я тебя мобилизовал, -- не растерялся Денис. - Право имею. -- А совесть? Я устал, между прочим! -- Совесть... совесть, -- плечи Огарина дернулись. - Я посмотрю, положено ли мне по званию ее иметь. Раньше - не выдавалась.

Глава 2. Лидеры и аутсайдеры
Однажды я летал в космос. Нашей общине принадлежала маленькая, старая яхта, переделанная из какого-то военного корабля времен Смутной войны. Говорят, на ней даже можно долететь до ближайшего обитаемого мира. Лет десять мне тогда было... я как раз отказался от поездки на Терру. Может быть поэтому, чтобы не грустил слишком, дядя и взял меня на борт. Полет был суборбитальный, положено раз в несколько лет проверять яхту в работе. Помню я мало что, меня очень сильно мутило, вначале от перегрузок, потом от невесомости. Но повод для гордости остался - мало кто из моих ровесников мог похвастаться хоть таким полетом... Но сейчас, когда мы с Огариным остановились перед яхтой - матово-синей, лоснящейся, будто и не прорывавшейся только что сквозь атмосферу, я еще раз понял, какой смешной повод имел для гордости... Шлюзовой люк был открыт, на плиты космодрома спускалась аккуратная, ажурная лесенка. На последней ступеньке, держа в руке пистолет, стояла девочка лет десяти. Самая обычная девочка. Миленькое лицо, светлые кудряшки. Одета она была не в полетный скафандр, а в джинсовый комбинезончик с лямками на груди и какой-то смешной переливающейся аппликацией на кармашке. На нее как-то так странно падал свет, что она казалась окруженной мерцающим облаком. Если пистолет убрать, и дорисовать крылышки, то получился бы ангелок для рождественской открытки. -- Стоять, -- сказала девочка. - Документы. Голос у нее оказался неожиданно хрипловатый, а тон - более чем убедительный. -- Капитан Денис Огарин, Имперские военные силы, -- мой товарищ не казался удивленным. - Я исполняю обязанности коменданта порта. -- Документы. Денис неторопливо достал удостоверение, раскрыл, показал, не трогаясь с места. Да что она сможет увидеть, мы стоим в полутьме, до нас десять метров... -- Звание капитана получили вчера? - глянув на удостоверение спросила девочка. -- Да. -- Почему именно вчера? -- Знаешь, детка, я уже пять лет задавался вопросом - почему я лейтенант? - ответил Огарин. Очень дружелюбно, но такая сталь в голосе прорезалась... -- И вот вчера, наконец, получил капитана. Формальности закончены? Девочка молчала. -- Вначале сними щит, -- сказал Денис. - Потом я хотел бы выслушать рапорт. Кто командует кораблем? -- Я, -- девочка хлопнула себя по кармашку. Рисованная мордочка лисенка перестала светиться. Погасло и мерцание вокруг девочки. - Эн Эйко, второй пилот крейсерской яхты "Палладин" класса "Рикша". Выполняю обязанности командира корабля. -- Что произошло с Анастасисом Эйко? - Огарин явно знал о яхте и ее экипаже больше, чем сказал мне. -- Несчастный случай, -- девочка мимолетно покосилась на светящееся отверстие люка. - Во время сборки и разборки табельного бластера он не проверил остаточный заряд аккумулятора. -- Ясно. Как я понимаю, все доказательства несчастного случая собраны? -- Да, -- в голосе девочки мелькнула насмешка. - При желании можете проводить расследование. Огарин подошел к ней, взял за подбородок, заглянул в глаза. Мне показалось, что девочка напряглась. -- Ты очень хорошо держишься. Можно неофициально полюбопытствовать, откуда такая подготовка? -- Школа "Дочери Кали", -- поколебавшись ответила девочка. Я не понял. А вот капитан, кажется, да... -- Так... И ты можешь так спокойно говорить о гибели отца? -- У него аТан, -- презрительно бросила девочка. А вот тут и меня проняло! У нас в общине многие считают, что аТан - сплошная выдумка и надувательство. Правда, Огарин мне говорил, что бессмертие реально существует. Вот только стоит огромных денег. Так что - можно смело не брать его в расчет. Не для нашего нищего, окраинного мира эта роскошь - аТан. -- А у тебя? - поинтересовался Огарин. -- Может быть вы захотите узнать и подробности моей интимной жизни? - поинтересовалась девочка. Личико при этом осталось столь серьезным, что я вдруг поверил - у малявки и впрямь могут быть "подробности". -- Прошу прощения, -- Огарин сменил тон. - Сейчас прибудет карантинная команда, сдадите официальный рапорт старшему. -- А вы? -- Не люблю читать хорошо подготовленных бумаг, -- Огарин вынул изо рта погасшую трубку, досадливо посмотрел на нее. - Вам требуется заправка? -- Нет. У "Палладина" технология Алкарисов, мы можем закончить регату на одной заправке реактора. -- Это хорошо. Наши запасы ограничены, а следом за вами идут другие яхты. Вряд ли все пользуются столь совершенной технологией. Он очень серьезно говорил с девочкой. Кажется, этот тон у Огарина появился, едва она упомянула о школе "Дочери Кали". Надо не забыть спросить, что же это значит. -- Все наши просьбы я изложила в просьбе о посадке, -- девочка откинула со лба светлую прядку. Вздохнула. - Что-нибудь получится? -- Возможно. -- Я буду очень благодарна, капитан. -- Это мои обязанности по отношению к любому гражданину Империи, -- легкая сухая нотка будто давала понять - "не вздумай предложить взятку". Девочка кивнула. -- Что вы собираетесь делать с телом? - спросил Огарин. -- Выгрузим. Холодильник у нас небольшой. Вы можете похоронить Анастасиса на местном кладбище? -- Вероятно. Здесь православная община... но они довольно терпимы к иноверцам. Тебя не смущает, что тело будет покоиться вдали от Терры? -- Это только прах, -- презрительно бросила девочка. - Что еще с ним делать? Минутку... Она легко взбежала по лесенке, исчезла в корабле - и вход сразу заволокло туманной дымкой. -- Хорошая яхта, -- сказал Огарин. - Если проживу лет пятьсот без особых расходов, так обязательно такую куплю. -- Через пятьсот лет - это будет дешевое старье, -- встрял я. -- Ага, -- согласился капитан, раскуривая трубку. - Как раз подешевеет настолько, что у меня хватит сбережений... -- Регата - дорогая забава, -- рискнул заметить я. -- Мудро ты сказал, Лешка... мудро. Я понял, что он снова насмехается, и замолчал. -- Не дуйся, -- бросил Огарин. - Знаешь, что такое "школа Дочерей Кали"? -- Нет. -- Элитный колледж для девочек. Расположен на Терре, где-то в Гималаях... ну, есть такие горы, высокие... Туда отдают девочек в возрасте около полугода. И забирают в десять лет. -- А зачем так рано отдают? - удивился я. Обида вылетела из головы. -- С ними проводят серию возвышающих операций, процесс довольно долгий... Это не вмешательство в генотип, как у суперов, по наследству не передается, поэтому и не запрещено. Плюс своеобразное воспитание... очень разностороннее. В итоге... Огарин помолчал. -- В итоге получаются такие вот милые девчушки. Их возвращают родителям - и те могут не заботиться о телохранителях. -- Их учат защищать? -- Убивать их учат. Эта девочка способна положить весь наш гарнизон... при некоторой толике удачи. Никакой эмоциональной слабости, никаких колебаний - она не воспринимает чужую боль. При этом привязанность к родителям и членам семьи - чудовищная, закрепленная на рефлекторном уровне. Мир четко разделен на своих и чужих. Реакции превосходят человеческие, боевая подготовка превосходит ту, что дают любые военные колледжи. В основном - рукопашный бой, террор, подавление психики... Такие девочки дорого стоят, Лешка. Это вложение капитала, и очень прибыльное. -- Ей же в куклы играть! - запротестовал я. Конечно, у нас, например, приняты ранние браки, лет в тринадцать-четырнадцать, но девочке же всего десять! -- Она может имитировать игру в куклы, -- спокойно ответил Огарин. - Очень правдоподобно, ты никогда не поймешь подвоха, пока оторванная рука куклы не окажется просунутой в твое дыхательное горло. Это очень любопытный колледж. Нас туда возили, на бал. Нам... нам не понравилось то, что мы увидели. Даже нам. -- Врешь ты все, -- не выдержал я. - Не верю. -- Я над тобой частенько подсмеивался, -- сказал Огарин. - Но не так. Император одно время хотел прикрыть "Дочерей Кали", но на него надавили... Кончилось тем, что в программу обучения ввели верность Императору и человеческой расе. Я смотрел на яхту, пытаясь соотнести услышанное, и кудрявую девочку в комбинезончике. -- А если она слышит то, что ты говорил? -- Ну и что? Они прекрасно знают, что из них сделали. Другой вопрос, как к этому относятся. -- Не верю, -- упрямо повторил я. -- Как угодно. Огарин выпустил облачко ароматного дыма. Вздохнул: -- Вселенная огромна, Лешка.