Сергей Лукьяненко. "Геном"

Алекс провожал его взглядом, пока огонек не утонул в тучах. Тогда он повернулся и отправился в санитарный отсек каюты. Спустил штаны, уселся на унитаз. Повернул голову и мрачно посмотрел на девственно чистый пластик стены. Лазер в универсальном швейцарском ноже был очень маломощным, даже в форсажном режиме. Алексу пришлось потрудиться. "Должность капитана корабля принял" - вырезал он на стене и поставил роспись - четкую и разборчивую, как и положено капитану.
Уже поздней ночью Алекс провел первую тренировку с экипажем. Разумеется, ни Джанет, ни Ким не были задействованы в полной мере. По полетному расписанию они заняли места на боевых постах, но Алекс не собирался активировать бортовое оружие. Какой-нибудь нервный офицер безопасности космопорта мог воспринять это неправильно. Моррисон занял свой ложемент первым - Алекс не протестовал. Пусть свыкнется с кораблем, ему и так нелегко... Стоял у ложемента, перед резервным пультом, глядя на вспыхивающие огоньки. Энергетик на посту. Навигатор пост принял. Второй пилот на посту. Лишь когда боевые посты отрапортовали о готовности, он лег на ложемент. Крепления с мягким щелчком зафиксировали его тело. Почти бесполезная предосторожность - уж если откажут гравикомпенсаторы корабля, то перегрузки разорвут живую плоть. Но самый безумный пункт инструкции рожден не на пустом месте. За ним - чья-то жизнь и чья-то смерть. - Контакт... Теплая волна, смывающая уютный мирок пилотажной рубки. Пространство, раскрывшееся во все стороны. Планета, космос, корабли. Мерцающая радуга - душа корабля. И чужие сознания, огненными вихрями кружащиеся вокруг. Еще никогда Алексу не доводилось видеть мир таким: находясь в центре, у самой радуги. "Цапля" не в счет - это одноместный корабль. Его экипаж ждал. Алекс потянулся к маленькому белому вихрю. Он был уверен, что это Ким, - и не ошибся. Вихрь выгнулся навстречу, Алекса обдало жаром - смесью обожания, вожделения, кокетства... и чистой, ничем не замутненной готовности разрушать. Алекс коснулся вихря, словно хлопнул ладонью о ладонь девочки, и отпрянул. Назад, к радуге, к кораблю. Тускло-красный плотный сгусток пламени. Джанет. Она не бросилась навстречу капитану, лишь отсалютовала вспышкой света. Холодная, умирающая звезда... в любой миг готовая взорваться всепожирающей вспышкой сверхновой. Рассеянное облако голубого света. Словно высокотемпературная плазма, скованная магнитной ловушкой. Алекс с жадным любопытством смотрел на Пака, пытаясь найти отличия от остальных. Навигатор не мог пользоваться биотерминалом, нейроны его мозга не были перестроены, он входил в сеть корабля через примитивный кабель, словно какая-нибудь паучиха из бухгалтерии космопорта. Но вроде бы проблем это не создавало. Облако замерцало, приветствуя капитана. Дрожащий белый зигзаг. Пойманная молния. Когда Алекс вошел в виртуальное пространство, молния вытянулась, распрямляясь. Энергетик. Почему-то Алекс заранее был уверен, что Поль выглядит именно так. Просто и без затей, как и положено новичку-астронавту, вчерашнему курсанту. И наконец, второй мастер-пилот. Изумрудная спираль, горсть драгоценностей, связанная невидимой нитью, кружащая вокруг радуги корабельного сознания. На его появление Ханг вообще не отреагировал. Плохо... Алекс двинулся навстречу радужному свету. - Это я... Радуга посветлела, каждый цвет спектра стал болезненно-четким, ярким. Шесть цветов, которые в общем-то и видят в радуге натуралы, превратились в семь, придуманных учеными. А потом расслоились на бирюзовые полосы и морковные нити, багряные прожилки и канареечные пояса, серые тени и песочные волокна. - Прими меня... Теплая ладонь. Шелест листвы. Солнечный свет. Материнские объятия. Морская волна. Ласковый ветер. Сладость и покой. Замирающая страсть. Пьянящая легкость. Щенячий восторг. Расслабленность и отдых. Сдержанная гордость. Этого не испытать никому из обычных людей. Все сразу. Все радости жизни, все собранное по крупинкам счастье. Алекс, маленький, пятилетний, снова бежал к морю, которое увидел первый раз в жизни, бежал, смеясь от безудержной радости, к протянутым материнским рукам, к набегающей волне... Алекс, замерев от восторга, держит на руках Лапу, свою собаку, настоящую, взаправдашнюю, и Лапа с энтузиазмом лижет его лицо... Алекс, празднующий свой тринадцатый день рождения, сидит перед праздничным пирогом, и горят разноцветными огоньками свечи, и отец, еще молодой и безмерно гордый, говорит про то, что в следующем году его сын станет спецом, пилотом, человеком обреченным на счастье... Алекс, уже курсант, едва научившийся владеть своими новыми способностями, целуется в городском парке с девочкой-натуралкой, его первой официальной любовницей, неопытной и жаждущей обрести этот опыт с его помощью... Алекс, впервые надевший форму пилота, стоит на плацу, и легендарный мастер-пилот Диего Альварес обходит строй, прикрепляя курсантам к форме нашивки и находя для каждого какое-то свое, особенное, слово... Алекс, потный и обессиленный, выбирается из ложемента, едва держась на ногах, но внезапно сузившаяся горловина канала уже пройдена, пройдена им, неопытным третьим пилотом, и никто из пятисот пассажиров даже не заподозрил, как близка была смерть... Алекс, едва вышедший из госпиталя, затерянный один на чужой планете, без денег и связей, спасает девчонку-спеца, помогает ей пройти самый сложный в жизни этап... Это было что-то новое. Он даже не подозревал, как велика была его гордость и радость, когда он спасал Ким. Но память живет своими законами - и теперь с ним навсегда останется эта ночь и сдержанный восторг человека, совершившего доброе дело... Что-то кольнуло Алекса. Почти неощутимо - мгновенно смываясь волной теплого радужного света. И все-таки кольнуло, перед тем как исчезнуть... Перед тем как он стал кораблем. И экипаж стал частью его самого. Алекс послал приказ - не раздумывая, не оформляя его словами, и белая молния разгорелась, подавая энергию, а изумрудная спираль подняла "Зеркало" с бетонных плит, втянула опоры, в последний раз протестировала оборудование. Голубой свет раскрылся веером, открывая перед ним сотни взлетных траекторий. Белый вихрь и красное пламя - его сжатые в кулаки руки напряглись, готовые начать бой - один на один со всем Ртутным Донцем, со всем миром... Теперь, когда Алекс слился с кораблем, все они стали единым целым, объединенным его волей. Как оно и должно было быть.
Алекс встал с ложемента, потянулся. Все вокруг еще казалось неправильным, ненастоящим. Слишком маленькая рубка - после бескрайнего пространства. Выбирающийся из креплений второй пилот - вместо изумрудной спирали. Колотящееся сердце вместо беззвучного потока энергии. - Семь минут и тринадцать с половиной секунд, - пробормотал Ханг, опуская ноги на пол. - Вы считаете, для первой тренировки достаточно, капитан? - Вполне. Алекс чувствовал, как изменился его тон, но поделать ничего не мог. Да и зачем? Теперь он стал настоящим капитаном. В этом и был смысл всей тренировки - ощутить каждого члена экипажа и вложить в их сознание свой образ. В этом, а никак не в слаженности действий, которая приходила неизбежно. - Капитан? Он посмотрел на Моррисона. - Вам интересно, как вы выглядите со стороны? Алекс подумал секунду и кивнул: - Да. - Белая звезда. Такая яркая, что трудно смотреть... даже там. Крошечная белая звезда. Когда вы слились с кораблем - радуга будто взорвалась изнутри. - Красиво? - уточнил Алекс. Моррисон помедлил с ответом. - Не знаю. Эффектно, ярко... красиво, пожалуй Но убежденности в его словах не было. - Благодарю вас, Ханг. Вы прекрасно пилотируете. Я думаю, мы станем делить полетное время поровну. Вот теперь второй пилот растерялся. - Капитан? - Вы согласны? - Да, черт возьми! - Ханг встал. - Но почему? - Потому, что вы хороший пилот, - сказал Алекс. Он не видел Беса, но знал, что чертенок на плече ехидно улыбается. Пилотаж - это высшее наслаждение пилота. Слиться воедино с кораблем, стать металлической птицей, парящей между звезд, что может быть лучше? Только одно - быть капитаном корабля. И вот этой маленькой тайны Моррисон не знал. Он был лишь пилотом - как недавно сам Алекс. - Спасибо, капитан. - Голос Ханга дрогнул. - Черт... я не ожидал. - Все в порядке, Ханг. - Алекс вышел из рубки, остановился, вглядываясь в длинный коридор. Вот вынырнул из своей каморки в торце корабля энергетик, отсалютовал взмахом руки, помедлил - и нырнул обратно, к своим ненаглядным глюоновым потокам. В оценке своих действий он словно бы и не нуждался. Вот синхронно вынырнули из узких проходов, ведущих к боевым постам, Джанет и Ким. С хохотом хлопнули друг друга по ладоням, обнялись - и только потом повернулись к Алексу. Он улыбнулся в ответ. Космос почему-то увеличивает в женщинах тягу к однополой любви, и Алекс мог бы приревновать... испытывай он к Ким чувство большее, чем симпатию. Ревность - лишь производная от той базовой функции, которая ему недоступна. Потом открылась дверь рядом с рубкой, и Генералов вышел в коридор. По-прежнему в скафандре, лишь гермошлем свернут. - Хорошо, - сказал Алекс. - Действительно хорошо. Пак ухмыльнулся. Легкое напряжение исчезло из его взгляда. - Трасса к Дориану была замечательна, - искренне сказал Алекс. - Никогда не собирался туда наведаться, но маршрут был замечателен.