Сергей Лукьяненко. "Осенние Визиты"

Седьмого я вполне почувствовал, собственной шкурой. Он меня зацепил, Джотто. Не стоит сочувствовать, это глупо. Может быть перейдем на итальянский? Не забыл? Да, извини, я не подумал... Джотто, мы тоже не можем вспомнить. Ко мне приходит знание, к тебе - картинки. А мальчик пришел в первый раз. Из кухни выскочил Визитер, поставил рядом с ним табуретку, убежал обратно. Визард сел, потер виски. - Не знаю, коллега. Ты должен понимать, что словам я не поверю, и сейчас ничего решать не буду. Утро вечера мудренее, не так ли? Номер не назову. Если Кирилл смог прозвониться, то Визитер тем более. Впрочем, к утру я буду знать телефон, адрес, и все, что понадобится. Нет, не угрожаю, что ты. И тебе спокойной ночи... Джотто, полагаю, ты не опустишься до уровня Посланника Тьмы? Я говорю о мальчике, о прототипе. Не убивай его, если наш альянс не состоится! - Что он сказал? В конце? - Визитер требовательно схватил его за руку, когда Визард опустил трубку на рычаг. - "Можешь не сомневаться". - А как это понять? - Коньяк пахнет клопами, или клопы коньяком? Понимай как хочешь, в зависимости от степени оптимизма. Визитер опустил глаза. Визард рассеянно поправил ему сползшую майку. - Купишь завтра свой размер. Мне, видно, хочется воспринимать тебя старше, чем ты есть... - Почему ты его называл "Джотто"? - Под этим именем он когда-то приходил. И сумел победить. Если отбросить детали, то это была хорошая победа... за нее стоит быть благодарным. - Да не приходили мы раньше! Не было этого! - Для нас с Джотто - было. Самое смешное, что однажды мы являлись одной и той же личностью, Виз. Очень многое сделали, но чистой победы не добились. Тьма нас задавила. - Значит - он не такой плохой? - тихо спросил Визитер. - Как тебе сказать, малыш. Сотворенное когда-то добро никоим образом не гарантирует, что новая победа пойдет миру во благо. Времена-то изменились. Когда-то я считал, что атомное оружие сделает войну невозможной. - Все равно я вам не верю, - прошептал Визитер. - И не надо, мальчик. Верь в свою линию. Может быть и впрямь, пришел ее час. Как там Ростислав? - Он сейчас очнется... я, наверное, слишком много наплел, - Визитер смущенно улыбнулся.
12. Не так уж и долго они сидели накануне, всего до двух, да и выпили немного. Но голова была тяжелой, во рту - сухой комок. Акклиматизация. Часовые пояса. Ярослав поднял голову. - Алло... Очень-очень тихо. Кирилл стоял у телефона, прикрывая трубку ладошкой. Интересно, кому он звонит... - Можно Визитера... простите. Мальчик положил трубку, снова поднял. Ярослав подавил смех. Вчерашний фокус Кириллу явно понравился. - Алло... Можно... Виз! Вот это да. Дозвонился! Ярослав приподнялся на кровати, так тихо, что мальчишка не услышал. - Я сам звоню. Не, они спят... - Кирилл сделал движение, словно порываясь оглянуться, и Заров понял, что притвориться спящим уже не успеет. - Что? - Кирилл замер. Медленно переступил порог, выходя в коридор, прикрыл за собой дверь. Ярослав встал, чувствуя себя полным идиотом, подкрался к двери, прислушался. - Точно врут? Долгая-долгая пауза. - Он обещал, что меня не тронут. Нет, настоящий, писатель. Да? Снова тишина. - Я попробую. Номер скажи, я перезвоню из автомата, если смогу выйти. Спасибо, Виз. Ярослав прижался лбом к стене. Значит он - я, лгал? Нет никакой морали, если цель важна. Средства могут быть любыми. Взять Кирилла за тонкую шею трогательно тонкую, - услужливо подсказал всегда готовый к работе набор писательских штампов в глубине памяти и убить. Значит, так? Дверь открылась, Кирилл на цыпочках шагнул в комнату, прижимая к груди телефон, и замер. - Уходишь не попрощавшись? - тихо спросил Ярослав. Мальчик молчал. нет, не поймет... это фильм моей юности, а ни его детства... - А я детей люблю, - продолжил он. - Очевидно, на завтрак? - серьезно сказал Кирилл. - Я видел кино. - Книжку читал? Кирилл покачал головой. Ярослав взял у него из рук телефон, поставил на пол, подтолкнул мальчика обратно в коридор. - Вы мне обещали, - с вызовом сказал Кирилл. - Я помню. Твой Визитер не прав, поверь. Мальчишка покачал головой. - Знаешь, Слава почему-то думает, что именно он, или я, убьем вас с Визом, - сказал Ярослав. - По-моему, это чушь. Точно? Кирилл дернул плечами. - Передай Визу, что он глупый мальчик с холодными от страха ушами, - Ярослав взял Кирилла за подбородок. - Хорошо? Ни слова. - Я принесу твою одежду, и ты уйдешь. - Вы ему не верите. - Да. - Это значит, что и себе тоже. - Не нарывайся, а? - Ярослав вошел в комнату. Посмотрел на спящего Визитера, прокрался в спальню, подхватил со стула аккуратно, чуть ли не по детсадовски сложенную одежду. Вернулся в коридор. Визитер так и не пошевелился. Кирилл ждал его, зябко обхватив плечи руками. - Одевайся. Ярослав прошел мимо мальчишки на кухню. Посмотрел на ополовиненную бутылку водки - даже в холодильник забыли убрать... Поморщился. Взял недопитый вчера Кириллом стакан, жадно выпил теплое пиво. Хорошо. - Я не собирался звонить, - Кирилл, путаясь в рукавах рубашки, заглянул на кухню. - Я в туалет пошел. А потом подумал, вдруг... - Понятно, - Ярослав сел, посмотрел на мальчика. - Ладно, беги. Видимо, этот альянс не сложится. - Дверь закрыта, - виновато сказал Кирилл. - Там один замок английский, а другой - нет. - Черт... Он снова вернулся в комнату, вытащил из брюк Визитера ключи, стараясь не шуметь открыл дверь. Кирилл уже собрался, застегнул курточку, стоял, молчаливый и напряженный. - Иди. Кирилл помедлил: - Спасибо. - Помнишь, как выйти к метро? - Угу. Кирилл протянул ему ладонь. - До свидания. Ярослав покачал головой, прежде чем пожать руку. - Тогда уж "прощай". Понимаешь? - Конечно. Лучше бы они не приходили, правда? - Правда, Кирилл. Но что теперь поделаешь. Он смотрел вслед мальчику, пока тот не спустился на этаж ниже. Закрыл дверь, уже не таясь вернулся в комнату. Визитер лежал на спине, подложив руки под голову. Негромко сказал: - Гуманизм - прекрасная вещь, пока он не приводит к жертвам, куда более страшным, чем возможные вначале. Пройдет пара дней и ты убьешь обоих мальчишек, старичка, служаку... всех, кто нам отчасти симпатичен. Или они убьют тебя, а их линии утопят мир в крови. Достоевский ловко манипулировал словами, выдвигая постулат о слезинке ребенка и счастье мира. "Стоит ли слезинка одного ребенка слез всех детей мира?" - вот на такой вопрос ответить было бы труднее. - Заткнись. Что же ты меня не остановил? - Безумная и смешная сцена получилась бы... Не люблю глупых сцен. Зато трогательные - обожаю. - Подслушивал? - Представил. Принеси пива, там в сумке есть пара бутылок. Они молча пили пиво, потом Визитер выполз из постели, почесал живот. - Блин, оживаю... Сколько натикало? - Десять. Семь по нашему. - Вот спасибо, а то я считать разучился... Сегодня будет нечто, Ярик. На ринге - Илья и Николай. - Что за Илья? - Посланник Тьмы. Проявился, дегенерат... Они сойдутся, они оба этого хотят. В принципе, Илью интересует депутат, но тот выставил вперед полковника. - Мы вмешаемся? - Обалдел? Пусть рвут друг друга. Я ставлю на Илью. - Кажется, это ты обалдел. - Мне хочется самому его убить, - почти мечтательно сказал Слава. - Старые счеты. - Даже Кирилл таких глупостей не говорил. - Ты прав, наверное. Но я и вправду хотел бы убить его сам... Визитер встал, прошелся, потягиваясь. - Так, теперь анальгинчику, и можно звонить ребятам. - Ты о чем? - Я хочу сходить в гости. К Скицину или Озерову. Потрепаться о чем-нибудь. Не о методах убиения младенцев и старичков, и не о судьбах мира. Попить винца. - Знаешь, я тебя более чем понимаю, - Заров порылся в сумке, достал анальгин. - Лови. Только придется подождать вечера. - Сегодня суббота, Ярик. - Да, действительно. Кто к кому пойдет? - Монетку кинем.
13. Слава полагал, что добираться от Бибирево до Речного Вокзала нельзя более удобным способом, чем на метро. К тому же, видимо, сработала неприязнь к распросам. Он доехал до кольца, пересел, на Белорусской вновь вернулся на радиальную ветку. Еще четверть часа, потом минут семь на автобусе. Устроить себе выходной - прекрасная мысль. Интересно, конкуренты придерживаются этого мнения? Или кто-то ввяжется в дуэль прототипа Силы и Посланника Тьмы? Забыть. Прочь, прочь... Хватит одной глупости для этого дня. Прототип Развития, ушедший из рук - это само по себе достаточно печально. А ведь, наверняка, все списали мальчишку со счетов. Удивятся же они завтра утром, когда поймут, что Посланник Творчества оказался слюнтяем. В общем-то, это плюс. Небольшой, но все же. К нему перестанут относиться серьезно. Сбросят со счетов... мечтатель-гуманист, это не противник. Может быть удастся извлечь пользу из поражения. Но все таки, почему он его отпустил? Нет, не Ярослав, что с него-то взять, ему надо еще пару раз окунуться мордой в грязь, чтобы научиться идти к цели. Но он, он сам! Лежал, слыша неразборчивый шепоток за дверью. Видя внутренним зрением картинку - "Вы мне обещали!" "Я не врал, иди, я тебя отпускаю..." И отпустил. Гордый собственной человечностью, упоенный благородством. Идиот. Либо вообще не ввязывайся в игры Посланников, либо не делай между ними различий. Нельзя быть немножко беременным. Нельзя стремиться к счастью человечества, и пасовать перед невинными детскими глазами. Мальчик-то их не пожалеет, если придет его час. И даже винить Кирилла в этом нельзя, он надеется вернуть прежнюю жизнь, ушедшее навсегда детство, сыграть в жмурки с реальностями. Раньше было проще. Все было проще. Противники - четкие и рельефные, словно из гранита высеченные. Границы добра и зла очерчены раз и навсегда. Они бросались в бой, или затаивались, копили силы, творили империи и тайные секты, масонские ложи и революционные партии, чтобы рано или поздно ударить по противнику, не столько физической силой, сколько идеей, верой, преданностью сторонников-людей. В этот раз они лишены удовольствия долгой игры.