Сергей Лукьяненко. "Лорд Планеты Земля"

Организм в твоем возрасте реагирует на это очень быстро. Позвоночник распрямляется, костная ткань вытягивается...
А еще росту помогает полноценное питание. Только Даньке это объяснять не обязательно...
Мальчишка лег рядом со мной, подложил руки под голову. Задумчиво сказал, глядя на разноцветный лунный хоровод в небе:
-- Я раньше думал, такое только в кино бывает... Или во сне. А у меня получились такие каникулы, что теперь фантастику смотреть будет противно... Спасибо, Сергей...
-- За каникулы?
-- Да.
-- Боюсь, они могут затянуться, Данька.
-- Я не против... А почему?
-- Из-за людей, которые называют себя Потомками Сеятелей.
-- Это те, которые победили крейсер Клэна?
-- Да.
Не знаю, почему меня потянуло на откровенность. Наверное, Данька был для меня в первую очередь землянином, самым близким в галактике человеком, а лишь потом -- ребенком, мальчишкой "среднего школьного возраста", для которого полеты на межзвездном корабле от планеты к планете лишь увлекательные каникулы. И как землянин он должен был знать то, что не следовало говорить ребенку.
-- Секта Потомков Сеятелей стара как мир. На каждой планете религия обожествляла Храмы и их создателей. И даже когда люди понимали, что Сеятели были всего лишь очень развитым народом, оставались фанатики, ищущие высший смысл в их поступках. Чаще всего смысл находили в том, что Сеятели не исчезли бесследно, а просто удалились куда-то: в другую галактику, в иное измерение, откуда продолжают наблюдать за созданной ими жизнью. Возникла вера в то, что людям необходимо совершить какой-то особый, ритуальный поступок, выдержать загадочное испытание, чтобы стать достойными своих богов. Тогда они вернутся... и все в мире изменится, все станет хорошо.
-- Это от Сеятелей станет хорошо? Они же только и умели, что воевать!
-- Правильно. Значит, испытание тоже должно быть соответствующим. Надо уничтожить какого-то врага, не добитого Сеятелями, и доказать свою верность им. Врагов таких находили много... особенно вначале. Примитивная нечеловеческая жизнь или слишком уж удачливый завоеватель-человек -- все годилось. Ведь своих настоящих противников Сеятели истребили полностью. Ну, а потом это надоело. Истребили разумных рептилий на Алге, загнали в резервации пернатых ц-трэсов, едва взявших в рукокрылья каменные топоры. Пэлийцев и еще пару народов отделали так, что они тысячи лет прозябали на своих планетах, даже не высовываясь за пределы атмосферы... А Сеятели, конечно же, и не думали появляться. Секта почти угасла. Но у тех, кто в ней остался, есть еще одна кандидатура на роль врага. Проклятая планета, планета, которой нет... Земля. Не зря же Сеятели не поставили на ней Храм. Намекали, выходит -- вот они, неполноценные, наши и ваши враги. Найдите, уничтожьте, покорите -- и выполните испытание.
Данька вздрогнул и прижался ко мне. Спросил:
-- И они ищут?
-- Искали, потом бросили. Секта совсем пришла в упадок, ее идеи никого не вдохновляли. Повоевать можно было и между собой, а не гоняться за отсталой планетой, которая и в космос тогда еще не вышла. А вот сейчас, похоже, ищут. На корабле, который способен уничтожить целую эскадру. И с кварковой бомбой, которая может превратить Землю в облако пыли.
Данька крепко взял меня за руку. Прошептал:
-- Мы им должны помешать, правда? Найти их корабль и разнести на кусочки.
-- Я попробую, Данька. Мы попробуем. Пока над Землей опасность -- я тебя туда не отпущу. Шансов справиться с Белым Рейдером у нас мало -- но возвращаться на Землю еще опаснее.
Я отбросил в сторону пустую бутылку. С горечью произнес:
-- Вот так все получилось, Данька. Я отправился сражаться за свою любовь, а оказалось, что должен драться за свою планету. Все переплелось, запуталось. Друзья -- Эрнадо, Ланс. Бывший враг -- Редрак. Случайный союзник -- Клэн. И ты.
-- А я кто?
-- Ты? -- Я рассмеялся. -- Больше, чем друг, это уж точно. Я сражаюсь теперь за нашу планету, за Землю. Значит, и за тебя тоже.
Белый Рейдер порядочно просчитался, подбрасывая мне Даньку. Во имя этой любви к родине можно отступить -- но можно, наоборот, идти до конца.
-- Сергей, но ты же начал искать Землю просто, чтобы доказать принцессе, что наша планета не хуже других. Ведь ты не стал бы возвращаться домой, поженись вы с принцессой.
-- Наверное.
-- А если принцесса вдруг полюбит тебя? И скажет, что никакой Земли искать не надо? Ты вернешься к ней и перестанешь преследовать корабль Потомков Сеятелей?
-- Она такого не скажет, Данька.
-- А если все-таки...
Я молчал, глядя на разноцветный лунный узор в небе. Потом сказал:
-- Данька, не знаю, для твоего ли возраста то, что я скажу. Но постарайся понять. Я стал искать Землю не просто чтобы доказать принцессе свою полноценность. И даже не потому, что это мой долг перед родиной. Я слишком долго был игрушечным лордом, ритуальным женихом, марионеткой в чужой игре. Даже став принцем, я не почувствовал себя настоящим. Моя победа над Шоррэем -- результат случайности, помощи друзей и удачи. Я должен совершить что-то свое, неподдельное, выбранное мною самим. Доказать, что я стою большего, чем мне отведено. Лишь тогда я достоин своей любви, достоин быть принцем. Когда-то я сказал, что любовь стоит жизни. И лишь потом понял, что и обратное правильно: жизнь должна стоить любви... Не слишком я заморочил тебе голову?
-- Нет, я понял... Ты думаешь, что недостоин принцессы?
-- Да. Она отвергла меня из-за глупого предрассудка, но есть причина гораздо серьезнее. Пусть даже она понятна лишь мне...
Я встал и направился к катеру.
-- Пойдем, Данька. Спать все-таки необходимо.
Мальчишка поднял с земли термоподстилку, встряхнул. Убежденно сказал:
-- Нет, я ни в кого влюбляться не буду. От этого одни неприятности. Доказывать что-то, переживать...
-- Правильно, -- сказал я, забираясь в люк. -- Я тоже так думал в твоем возрасте. Обидно, что с годами мы глупеем и забываем свои гениальные решения...
@ 9. Работа для клэнийца
Воспоминания -- коварная вещь. Они могут дремать годами, но стоит их затронуть, и память принимается усердно подбрасывать то, что хотелось бы забыть.
Я не хотел вспоминать планету Тар. Ее равнины и горы, императорский дворец и безмолвную громаду Храма на выжженной земле. Легче забыть, чем страдать, лучше жить настоящим, чем прошлым, у которого нет будущего.
Принцесса, вложившая в мою ладонь обручальное кольцо в ночном парке на Земле -- куда более приятное воспоминание, чем девушка, логично объясняющая, почему она не может меня полюбить даже после подвига, совершенного для ее родной планеты Тар.
Я был один в центральной рубке корабля. "Серединная вахта" -- самая легкая из возможных в тот промежуток времени, когда звездолет идет в гиперпространство и нет необходимости в коррекции курса.
Я -- капитан, которому можно доверить лишь самую легкую вахту. Смешно и стыдно... Доказывая Даньке, что мне необходимо совершить поступок, поднимающий меня над ролью "игрушечного принца", я верил в свои слова. Но не превратился ли я в марионеточного капитана, за которого все делают друзья?
Ланс взял на себя пилотирование корабля, подаренного мне принцессой. Эрнадо подсказал, что гораздо полезнее искать и допрашивать космических авантюристов, пиратов и мятежников, чем прочесывать неизученные районы космоса. Редрак указал след -- человека, побывавшего на Земле.
А я лишь даю указания. "Не отступать и не сдаваться". Лететь на ту или иную планету -- причем критерием выбора является зачастую благозвучность названия.
Я действительно верил, что смогу найти Землю и у принцессы не останется оснований отказывать мне в браке. Но неужели я не видел других возможностей завоевать ее любовь?
Два-три месяца в роли героя планеты, временного "мужа" -- не такой уж малый срок. Вполне достаточный, чтобы склонить симпатии немногочисленных жителей на свою сторону, уменьшить неприязнь к "планете, которой нет". И гораздо больший, чем требуется для покорения сердца девушки, разочаровавшейся в прежнем возлюбленном и спасенной симпатичным когда-то человеком...
Трудный путь к цели выбираешь лишь тогда, когда легкий кажется оскорблением мечты. Или когда сам путь важнее результата. Хочется верить, что мной руководила первая причина...
Дверь в рубку открылась, издав тихий предупреждающий сигнал. Мягким, неслышным шагом вошел Эрнадо.
-- Нечем заняться, -- сообщил он. -- Я побуду в рубке до конца вашей вахты, капитан.
-- Я способен отдежурить самостоятельно, -- резко ответил я.
-- Как угодно. -- Эрнадо остановился возле кресла навигатора, которое обычно занимал. Цепким взглядом окинул приборы. -- Мне действительно нечего делать.
-- Садись, -- буркнул я. В конце концов мои комплексы касались только меня...
-- Спасибо, -- без тени иронии ответил Эрнадо.
Некоторое время мы молчали. Эрнадо задумчиво смотрел на экран контроля гиперпространственных генераторов. Я перехватил его взгляд и торопливо усилил режим охлаждения -- генераторы слегка перегрелись. Черт глазастый...
-- Ты давно связывался с Таром? -- спросил я.
-- Дней пять назад, после того, как мы подобрали Клэна.
-- Как там дела?
-- Нормально... -- В голосе Эрнадо, казалось, скользнула ирония. -- Тар заключил договор о дружбе, торговле и...
-- Хронику по информсети я тоже просматриваю, -- оборвал я его. -- Ты наверняка беседовал с друзьями из десантных войск. Расскажи пару сплетен...
-- Распространение слухов, порочащих правящий императорский дом, -- начал Эрнадо, -- карается двумя годами ссылки, а если эти слухи...
-- Брось. Я сам принц.
-- Говорят, что недавно принцесса неофициально встречалась с Праттером, своим давним знакомым, известным гонщиком в классе легких гиперпространственных яхт. Встреча прошла в дружественной обстановке и завершилась через полчаса, после чего Праттер отправился на космодром и покинул планету.
-- Спасибо, Эрнадо.