Сергей Лукьяненко. "Лабиринт Отражений"

По улице, скользя фарами по мокрому асфальту, проехал автомобиль. Хороший какой-то, почти бесшумно проехал.
- Каринка, давай думать... Первое - как ты считаешь, этот Чингиз - он не врал насчет тюрьмы?
- Думаю, не врал, - призналась я. - Там что-то нечисто. Ну, не станут наши такие деньги выбрасывать! Даже чтобы перед иностранцами пальцы раскинуть - не станут!
- Хорошо... - папа воровато посмотрел на меня и спросил: - У тебя сигареты остались?
- Откуда? - я округлила глаза.
- Карина!
- Сейчас, пап...
Курю я редко. Но пачка "ротманса" в сумочке всегда болтается. Мы закрыли дверь кухни поплотнее и закурили. Курить с отцом было как-то неловко. Последний раз подобную неловкость я испытала лет в десять, когда родители меня купали... и ничего я тогда не сказала, но только отец больше не заходил в ванную, когда я мылась.
- Второе. Дайверы - индивидуалисты, - вдруг сказал папа. - Куда большие, чем хакеры. Не станут они ради общего блага воевать. А вот ради того, чтобы остаться уникальными...
У меня начали гореть уши. Я думала точно о том же. Красавчик Чингиз мог говорить все что угодно, но если копнуть поглубже, всюду обнаружится корыстный интерес. Всегда и везде.
- И ты веришь в дайверов, папа? - спросила я.
- Верю, Карина. Третье, - папа посмотрел мне в глаза. - Если за виртуальной тюрьмой скрыт какой-то серьезный государственный проект... Дочка, это тебе нужно? Даже у свихнувшихся на законности и правах личности американцев... Что говорить о нас.
- У меня есть задание, - сказала я. - Я должна составить отчет.
- Составь. Ты обязана была пользоваться жучками?
- Да. Как иначе наблюдать за персоналом?
- И что - персонал?
- Несет службу, - я пожала плечами. - Качает порно из сети. В игрушки играет.
- Ну, и прекрасно. Обнаружено неуставное несение службы... или как там у вас положено говорить? Ты ведь не должна была сажать жучков на заключенных? Вот и все. Нельзя пускать под откос собственную жизнь ради абстрактной справедливости!
- Папа, а ты не знал какого-нибудь Чингиза? - спросила я.
Папа покачал головой:
- Если и знал, то ничем он мне не запомнился. Да ты не беспокойся. Наверняка, ты ему важнее, чем он тебе. Карина?
Я вскочила, распахнула дверь кухни. Прислушалась. Точно, где-то в комнате печально тренькал мобильник.
- Пап, сейчас...
Вот уж чего не хватало - так это ночных звонков. На работе я про мобильный не говорила, да и вообще номер знали немногие.
- Да! - схватив со стола телефон, ответила я.
- Привет. Нас прервали, Карина.
Чингиз!
Голос был его.
- Это не я, - быстро сказала я.
- Да уж знаю. Карина, нам надо встретиться.
- Сейчас войду. Где?
- Нет, лучше уж наяву, - Чингиз рассмеялся. - До настоящих пуль, надеюсь, дело не дойдет. А в Диптауне нас опять могут прервать. Я могу подъехать, если это удобно.
Где он достал мой адрес, я даже спрашивать не стала. Очевидно, там же, где и телефон.
- Лучше на нейтральной территории, - ответила я. - Давай... где-нибудь...
- Улица Пасечная, - сказал Чингиз.
- А где это?
- Не знаю. Сейчас проверю, есть ли такая вообще... Есть. У пятого дома по Пасечной улице, хорошо?
- Хорошо, - я не колебалась. - Я выезжаю прямо сейчас. Там и встретимся.
- Оки, - весело сказал Чингиз. - До встречи.
Я отключила телефон. Посмотрела на дисплей - конечно же, у него стоял запрет на определение номера. Ладно, понадобится - выясним...
- Прямо сейчас?
Папа зашел в комнату вслед за мной. И все слышал.
- Не пустишь? - с вызовом спросила я.
- Нет, - отец покачал головой. - Нет, Карина. И не подумаю.
Я с любопытством посмотрела на отца. В детстве я точно знала, что люблю маму и папу, что лучше них никого на свете нет. Потом... и сама не заметила, как перестала об этом задумываться. Не разлюбила, а просто перестала думать такими словами.
- Как за сленг меня чморить - так всегда, а лезть к черту на рога, значит, можно?
- Можно. Потому что ты все взвесила и приняла решение. Потому, что это твоя работа... пусть я и не рад такой работе. А сленг - извини, но это детство!
- Что плохого, если в человеке остается немного детства? - строптиво спросила я.
- Оно не там должно оставаться, дочка. И кретин тот отец, которого не радует, что дети взрослеют.
- Спасибо, папа, - сказала я. - Знаешь, я все-таки очень тебя люблю.
Отец удивленно посмотрел на меня, глянул на часы.
- Полдвенадцатого... ты действительно поедешь прямо сейчас?
- Поеду, - твердо сказала я. - И вызывать группу поддержки не стану. Все равно не приедут, у нас не Америка.
Но вначале я достала из сейфа пистолет.
А потом пошла на кухню и взяла свои сигареты.
В машине, прогревая мотор, я достала из бардачка карту Москвы и стала искать улицу с милым названием "Пасечная". Старенькую "десятку" мне подарил три года назад отец, когда купил себе машину получше: корейскую "Дэйву" узбекской сборки. И пользовалась я "десяткой" с удовольствием, потому что метро никогда не любила. Но все равно Москва для меня так и осталась маленькими пятнышками вокруг нескольких станций метро и несколькими маршрутами, по которым я постоянно ездила: на работу, в супермаркет, закупать продукты на неделю, летом - купаться на Медвежьи Озера или на дачу...
Как в Диптауне. Там тоже знаешь только несколько любимых мест. Остальное видишь мельком, из окна такси, и даже не догадываешься: живые это районы или нарисованные декорации, прикрывающие плакат "место продается".
Я медленно выехала со стоянки, свернула в безлюдную улочку. Дождь усилился, тарабанил по прижавшимся к обочине машинам.
Странно. Уже почти нет разницы - между глубиной и реальностью.
Пространства в пространствах... Если бы какой-нибудь злой шутник обладал избытком денег и времени, он мог бы соорудить для меня виртуальный мирок, копирующий Москву. Реальную Москву, в которой я бываю. Десяток магазинов, пяток квартир, два кусочка природы... Даже не пришлось бы возиться с театрами, консерваториями, библиотеками. Хотя с ними и не надо возиться - их аналоги в виртуальности есть.
Ну вот, началось! Раньше это называли дип-психозом, потом стали говорить "с матрицы съехал", сейчас в ходу совсем уж невинный эвфемизм "заблудился". Так говорят про тех, кто начинает путать реальный и виртуальный мир, сомневаться, что живет в настоящем мире.
Да чушь, невозможно это. Человек обязательно заметит подмену. Пусть я и болтаюсь между двумя точками - квартирой и работой, но людей-то меня окружает немало. Такой спектакль под силу устроить лишь солидной организации, а не отдельному шутнику. А зачем я сдалась организации?
Но настроение все-таки испортилось. Я подозрительно поглядывала по сторонам, в результате свернула под знак, нарвалась на гаишника, а тот еще ко всему оказался честным - и добросовестно выписал мне штраф. Зато потом, вручив квитанцию, подробно и четко объяснил, как мне ехать.
В результате минут через двадцать я была у дома номер пять по Пасечной улице. Загнала машину на тротуар, заглушила мотор.
Странно как-то. Ну, повесил он на меня жучок... или как-то еще вычислил. Но я про него ничего узнать не смогла. И вот так, сходу, таинственный Чингиз решился на рандеву.
Интересно, на кого он реально похож? Обычно такие широкоплечие красавчики в реальной жизни оказываются тощими и сутулыми - или толстыми и неуклюжими. Компенсация. Человек обязательно должен что-то компенсировать в виртуальном мире. Нехватку общения, телесные недостатки, душевную несостоятельность, в конце концов! Так что пусть уж лучше Чингиз окажется невзрачным, но обаятельным.
И в любом случае: сейчас что-то прояснится.
Я высунула из двери зонтик, раскрыла его, выскочила из машины. Включила сигнализацию. Огляделась. И почти сразу заметила, что в одной из машин, ночующих на улице, сидят люди. Не просто сидят, а оживленно спорят. Алел огонек сигареты, доносились даже какие-то реплики...
Есть такое понятие - виктимное поведение. Это когда жертва сама провоцирует преступление. И я бы ни одной девушке не советовала ночью первой соваться в машину, где сидят двое мужиков.
Но, в конце концов, я сотрудник МВД! Что другим нельзя, то мне положено.
- Извините, - я постучала пальцем по стеклу машины. Хорошая машина, что-то здоровое и мощное, но в то же время - не набивший оскомину "мерс" или "БМВ". - Чингиз?
Стекло мягко уползло вниз, я убрала руку. И вовремя - выглянул тот, кто сидел рядом с водителем:
- Да, Карина. Вы садитесь в машину.
У меня едва не подкосились ноги.
Это был Чингиз.
Один в один.
Прямо из Диптауна.
Только дырки во лбу не хватало.
Часть седьмая 111
- Подумала, что заблудилась, - сказала я. Прикурила.
Чингиз кивнул, спрятал зажигалку. Он сидел на переднем сиденье, а место водителя занимал парнишка лет шестнадцати-семнадцати, хмуро бросивший мне "приветики" и больше в разговор не вступавший.
- Бывает. Все мы иногда этого боимся, - серьезно ответил Чингиз. Странная у него была манера говорить - словно все время чего-то недосказывая. Это немножко злило и в то же время - интриговало. - Я совершенно иначе вас представлял, Карина.
- Ожидал увидеть старую мымру?
- Нет. Более... - он задумался. - Более уверенную и жесткую. Карина, вы в курсе, что ваша миссия - отвлекающий маневр?
- Были такие мысли, - призналась я. - Так что происходит? И откуда у вас информация?
Второй вопрос Чингиз попросту игнорирует, зато на первый отвечает четко.
- Феномен "дайверов" изучали несколько государственных структур. От МВД и госбеза до налоговой полиции и министерства печати и электронных коммуникаций. Когда выяснилось, что прогнозированию эти способности не поддаются и обучить им тоже нельзя, то большую часть исследований свернули. Но тут в дело вмешалась случайность: у МВД оставался следственный изолятор в глубине. Несколько раз задержанным удавалось уйти оттуда в Диптаун, проявив самые настоящие дайверские способности.