Сергей Лукьяненко. "Лабиринт Отражений"

- Болванчики?
- Автономные мобильные охранные программы, фагоциты. Я их болванчиками зову, они все тупые. Ты чего не пьешь?
Наливаю себе еще.
- Если идет интенсивная атака, - продолжает Маг, - то степень защиты растет неограниченно, вплоть до полной капсуляции Заведения. Разумеется, на практике такого не случалось, но все должно работать именно так...
- Ты хочешь сказать - защита все-таки идеальна?
Маг мнется. Тщеславие, которого он явно не лишен, борется в нем с объективностью.
- Нет... Если проникновение спланирует большая группа профессионалов, они успеют войти, прежде чем охрана заработает на всю катушку. Только кому это надо, а?
Я понимаю, что иного ответа и ожидать было смешно. На любой щит находится свой меч.
- Спасибо, Маг.
- Да ладно, мелочи! - машет он рукой. - Хочешь свою охранную систему наладить? Притаскивай, помогу. Или нет, пошли к тебе! - загорается Маг. - Сам все сделаю. Скучно тут сидеть!
Качаю головой - не угадал.
- Просто интересуюсь постановкой дела.
- А, так ты из проверяющих? - вскидывается Маг. - Т-с! Все понял, тихо... Чего Мадам сразу не сказала?
Интересно, кто может проверять виртуальный публичный дом? И зачем? Очень интересно... но расспрашивать Мага не решаюсь.
- Пойду, может уже и Вика освободилась, - говорю я. Маг сразу становится торжественным и важным:
- Ты смотри, Вику не обижай! - предупреждает он. - А то... она девчонка славная, я за нее любому морду набью.
Маг вздыхает, мечтательно смотрит на море.
- Хотел было за ней приударить, да ты меня опередил... - признается он. - Вика ведь в меня влюблена была по уши. И сейчас еще, наверное... но ты не переживай. Я у друзей подруг не отбиваю.
Когда-то я думал, что компьютерщики из телесериалов - это придуманные характеры. Если бы! В жизни они тоже есть.
- Но вот к той, беленькой, лучше и не подходи! - добавляет он. - Она в меня втюрилась, уже с полгода сохнет.
Бедная девушка, не подозревая о своей тяжелой судьбе, хохочет, обнимаясь с подружкой.
- Или, может, за Наташкой приударить... - размышляет Маг. - Они тут все такие влюбчивые!
Он подхватывает свой ликер и приплясывающей походкой движется к веселящейся блондинке. А я пользуюсь моментом, чтобы смыться.

101
Видимо, я делаю пару лишних кругов на винтовой лестнице, и поэтому спускаюсь в холл. Давешних посетителей нет. Наверное, уже вкушают радости жизни.
Только какой-то парень стоит у стола, листая черный альбом. Невысокий, сутулый, с лицом изголодавшегося сурка, длинными прядями волос, выбивающимися из-под надвинутой на глаза кепки.
Я прохожу мимо, к двери в служебные помещения, когда до меня доходит. А парень уже откинул альбом и неторопливо двигается к выходу.
- Кепочка! - окликаю я его.
Он останавливается и медленно оборачивается. Глаза пустые, жизнерадостные как у вареной рыбы.
- Ты - Кепочка, - повторяю я.
Ни малейшей реакции. Парень лупится на меня пустым взглядом.
- Ты мне не нравишься! - с нежданной радостью говорю я. - Слышишь? Ты мне очень не нравишься.
- Три раза "ха-ха", - отводя блеклый взгляд, отвечает Кепочка. И вновь поворачивается к двери. Любопытства в нем нет в принципе.
Но, по крайней мере, земляк.
- Стой! - кричу вслед, и он останавливается. Равнодушно ждет. - Тебе не следует больше приходить сюда, - говорю я.
Кепочка ухмыляется. Первая эмоция на его лице - но она такая механическая, словно я общаюсь с программой, а не с человеком.
- Чего ты здесь добиваешься?
Кажется, это тот вопрос, на который он готов ответить.
- Некоторые исследования групповой психологии.
- Проводи их в другом месте.
Белесые глаза обшаривают меня с ног до головы.
- Ты здесь работаешь?
- Нет.
- Значит - мутант.
Я теряюсь от этой странной характеристики, и Кепочка поясняет:
- Утрата социальной и этической ориентации. Распад личности. Какая неизбежная и отвратительная метаморфоза.
Уже открывая дверь он добавляет:
- Неинтересно...
...Голос Вики догоняет меня на выходе:
- Подожди, Леонид. Не надо!
Прийти в себя - довольно трудная задача. Оказывается, моя правая рука вцепилась в пояс, а левая сжата в кулак. Смотрю на Вику, ощущая, как медленно спадает ярость.
- Это был Кепочка? - уточняю на всякий случай.
- Да.
- Кажется, я начинаю понимать вашу реакцию...
- Остыл? - интересуется Вика. - Молодец. Пойдем.
Мне уже не по себе от недавней вспышки. Странно, не ожидал, что меня можно так легко завести - ничего, в общем-то, не значащими словами.
- Кто он такой, Вика?
Она чувствует, что на этот вопрос придется дать ответ.
- Ничего особенного. Просто человек, считающий себя вправе судить окружающих.
- Например - виртуальных проституток?
- Не только. Я знаю еще пару мест, где Кепочка ставит свои эксперименты.
- Он что-то говорил о психологии...
Непонятно почему, но эти слова Вику смешат:
- Личность, неспособная к созиданию, обязательно ищет оправдания деструктивному поведению. Очень часто они принимают форму отстраненного наблюдения за несовершенствами мира. Особенно за такими, как наш бордель...
Мы входим в дверь, с которой улыбается черный котенок, и Вика продолжает:
- Психология, в общепринятом понимании, крайне простая наука. Люди, неспособные самостоятельно вбить гвоздь или срифмовать пару строчек, ни капли не сомневаются в своей способности понимать - и судить других. В крайних проявлениях это становится смыслом жизни и источником самоутверждения.
- Кто ты, Вика?
- Психолог. Кандидат наук, если тебе интересно.
Она садится, стряхнув со стула каменную крошку. Комната после землетрясения явно нуждается в уборке. Поскольку второго стула все равно нет, я опускаюсь на корточки.
- А тема твоей диссертации?
- "Сублимация аномальных поведенческих реакций в условиях виртуального пространства".
Словно извиняясь, она добавляет:
- Принято формулировать таким языком.
Вот оно что...
- Ты изучаешь таких, как Кепочка? - спрашиваю я. - Настоящий охотник за охотниками липовыми?
- Нет. Уже давно нет, Леня. Изучать было интересно полгода, год. А сейчас - все они на одно лицо. И Кепочка, и остальные подобные ему. Все патологии едины, и если ты знаешь одного психопата, то можешь предсказать поведение тысячи.
- Тогда зачем...
- Потому что они есть. Здесь деструкция, прущая из них, может причинить боль одному, нескольким людям. В реальной жизни они оставят за собой след из сломанных судеб, отравленной любви, осмеянной дружбы. Может быть, даже из крови. А здесь они безвредны. Весь их гонор, звериные реакции, интриги и самомнение - пыль. Пыль на ветру.
- Но ведь тебе тяжело - здесь!
- И что с того? Больно не мне настоящей. Больно мне нарисованной.
- Вика...
- Я тебя прошу - не вмешивайся в дела заведения. А то Мадам снимет твой доступ.
Она улыбается, и я теряюсь.
- Ладно. В заведении я в ваши дела не вмешиваюсь.
- А за его пределами?
- Это уже вопрос личной свободы.
Вика разводит руками.
- Леонид, тебе сколько лет?
- Меняемся? - быстро спрашиваю я. - Информация на информацию?
В виртуальности никто не афиширует свои биографические данные. Но Вика даже не подозревает, насколько их не привык афишировать я.
- Хорошо. Мне двадцать девять, Леонид.
Прежде чем ответить, я еще успеваю обрадоваться.
- Тридцать четыре.
- Никогда бы не подумала. Я тебе давала двадцать с небольшим.
Не стоит говорить, что мои опасения были прямо противоположными.
- Виртуальность лжива.
- Нет. Виртуальность - как лед. Мы вмерзаем в нее раз и навсегда. Нашу первую маску невозможно снять. Потом можно придумать сотни тел, но то, первое, всегда будет заметно.
- Твоей первой маской была Мадам?
Вика берет со стола сумочку, достает сигареты, закуривает:
- Да, Леня. Мы получили грант на исследование сексуального поведения людей в виртуальном пространстве. Западники были немножко на этом повернуты... как-никак треть информации в сети касалась секса. Вот я и придумала такой образ - уверенная, тертая жизнью, все повидавшая хозяйка борделя.
- Он получился, - признаю я.
Вика выдыхает дым и спрашивает с легкой иронией:
- Может быть, я такая и есть? В глубине души?
- А мне плевать.
Вру я, вру. Но Вика не спорит.
- Зуко тебя успокоил?
- Почти.
- Он хороший специалист. Ты можешь спокойно приводить своего приятеля.
Смотрю на часы. Время еще есть.
- Это не так просто, Вика. Тут важно угадать, и прийти за ним вовремя.
- Смешной вы народ, хакеры, - бросает Вика. Мне тоже смешно. Надо же! Меня посчитали крутым программистом.
- Ты позволишь у тебя поспать?
- Что?
- Поспать. Я почти сутки в глубине, а работать лучше со свежей головой.
Вика - вот чудо - подходит к вопросу по-деловому.
- Тебя разбудить?
- Да, через два часа.
- Спи. Будь как дома. Я сама тебя разбужу.
Она треплет меня по голове - жест скорее подошел бы Мадам, но мне все равно приятно. Кивает на постель и выходит в ту дверь, что ведет в костюмерную. Через минуту Мадам выйдет из своей комнаты и отправится командовать девочками.
А я делаю не совсем корректный поступок. Достаю из кармана куртки катушку с тонкой нитью. На конце нити - грузик.
Ветер за окном не утихает ни на минуту, нитку раскачивает, но я все-таки вытравливаю ее до конца. Когда грузик касается склона, смотрю на нить: каждый метр ее отмечен полоской красной краски.